большинство послов стран Европы намереваются выделить целые штаты своих сотрудников для охраны протестующих от действий полиции. Они рассчитывают на то, что силы правопорядка не станут применять меры физического воздействия, зная, что среди демонстрантов будет большое количество сотрудников дипломатических миссий, а также представителей мировых СМИ.

– Позвольте, Владимир Александрович, – перебил того Рудов, – вы сказали, что они собираются штурмовать Кремль. А вам не сообщили ваши люди, каким образом они планируют это осуществить, ведь, как-никак, но крепость – довольно серьезное фортификационное сооружение? С голыми руками крепостные стены не одолеть, даже большим количеством народа.

– Почему же с голыми руками? – сморщился на замечание Околоков. – Наученные прежним опытом, бунтовщики, а иного слова я для них не подберу, все предусмотрели. Во-первых, часть оружия они попытаются пронести с собой на место сборища. Это будут ножи, заточки, арматура, обрезки труб и стеклянные бутылки…

– Почему вы делаете акцент на слове «стеклянные»? – нетерпеливо вставила Хазарова.

– Потому что только из стеклянных бутылок можно сделать «коктейли Молотова», а еще смастерить из них «розочки», – терпеливо пояснил один министр другому. – А во-вторых, большую часть арсенала они намереваются получить по ходу движения из рук сочувствующих и специально подготовленных и заранее расставленных по местам активных сторонников. Эта мера, по их планам, призвана, крайне усложнить для нас задачу по выявлению и нейтрализации вооруженных боевиков среди общего числа протестующих. А учитывая тот факт, что в их рядах наверняка будут присутствовать просочившиеся из-за кордона нацисты всех мастей, от украинских «бандеровцев» до белорусских «змагаров», прошедших военную и диверсионную подготовку в специальных лагерях, я не исключаю появления на сцене и более серьезного вооружения, включая взрывчатые вещества. Вот вам и ответ на то, как они будут штурмовать крепость. Как, по-вашему, сколько нужно взрывчатки, чтобы вынести вон крепостные ворота? – обратился в свою очередь Околоков к Сергею Ивановичу.

– Двух-трех килограммов тротила, думаю, вполне хватит, – ответил он, сведя свои глаза к переносице в задумчивости.

– Вот видите! Так что с этим у них проблем возникнуть не должно, – почти торжественно сообщил главный полицейский страны.

– Значит, не надо им дать возможность получить оружие. Следовательно, нельзя допустить перемещения бунтовщиков по улицам города. Нужно брать их в местах первоначальной дислокации, а готовых к передаче оружия «курьеров» нейтрализовать заранее, – выдал очевидную сентенцию Тучков.

– Гут, – кивнул «пруссак».

– Вы хорошо постарались, разведывая планы заговорщиков, – одобрительно кивая головой, сказал Афанасьев. – А теперь расскажите, что вы сами планируете предпринять.

– Да-да, непременно, – зашелестел бумагами на столе Околоков. – Ну, во-первых, мы постарались уделить особое внимание профилактике. Мы с Генеральным прокурором уже подготовили совместное телеобращение к гражданам, собирающимся принять участие в незаконной акции. Его трансляция планируется на завтра по всем центральным каналам телевидения и радио. Она будет проводиться с интервалом в четыре часа, на протяжении всех суток, вместо рекламы. Вот текст этого обращения, – он достал шесть (по числу членов Президиума) листков из вороха бумаг и протянул их сидящему рядом Юрьеву, чтобы тот передал всем остальным по цепочке. – Я, откровенно говоря, думал, что с этим возникнут сложности. Но вопреки моим опасениям встретил понимание со стороны телевизионщиков, особенно мне понравилось, как тепло и душевно отнесся к нашей просьбе руководитель Первого канала – Костя Арнст.

При звуках имени гендиректора Первого канала лицо Афанасьева расплылось в широчайшей улыбке, и он, не отрываясь от бумаги, произнес не всем понятную фразу:

– А ведь прав был старик Аль Капоне86, утверждавший, что одним словом делу не поможешь, – и тут же замахал руками на полицейского. – Не обращайте на меня внимания, Владимир Александрович, это я о своем. Продолжайте-продолжайте.

– Еще я связался накануне с исполняющим обязанности министра науки и высшего образования и тоже нашел точки соприкосновения. Он согласился издать циркуляр по ведомству, обязывающий отчислять из вузов студентов, замеченных в противоправных акциях.

– Ого! – воскликнул Тучков, вчитываясь в текст обращения. – Штраф до одного миллиона рублей?! С физических лиц? А не слишком ли круто? Насколько я помню КоАП87, там таких санкций против частных лиц не предусмотрено.

– Наш приход к власти, а арест членов депутатского корпуса, в КоАПе тоже не предусмотрен, – буркнул Рудов.

– Ладно-ладно, сдаюсь, – не стал дальше спорить с Сергеем Ивановичем наследник славного дела Бенкендорфа, и быстро дочитав бумагу, любезно передал ее, сидящей рядом Хазаровой, у которой не было своего экземпляра.

– Все правильно написано, – поддержал Околокова Валерий Васильевич. – Работяги на такие мероприятия не ходят. Там будет в основном «офисный планктон» изнывающий от скуки, да детишки чиновников и олигархов. А их не грех иногда потрогать за теплое вымя. В этой связи я хочу поручить нашему премьеру организовать при Минфине специальный фонд, куда будут направляться средства, образуемые штрафами. И впоследствии использовать эти средства для поддержки тех, кто потерял заработки во время карантина.

Все, в том числе и сам премьер-министр одобрительно загудели, соглашаясь с предложением.

– Разрешите продолжать? – спросил Околоков и, дождавшись утвердительного кивка диктатора, вернулся к докладу. – Также я провел вчера беседы с администрациями отечественных социальных сетей – «Одноклассники» и «ВКонтакте». Они вошли в наше положение и клятвенно заверили, что будут тщательно отслеживать все контенты и блокировать те из них, которые будут делать призывы к совершению незаконных акций и координации противоправных действий. С иностранными социальными сетями, конечно, будет посложней. Но я связался с «Роскомнадзором» и добился от него на завтра и послезавтра блокирования на территории России всех иностранных соцсетей и мессенджеров. На худой конец, если не удастся блокировать, то хотя бы замедлить трафик. Вой, конечно, поднимется до небес, но другого выхода не вижу в данных обстоятельствах. Мы не можем позволить себе киевский Майдан.

– О-о-о! Я смотрю, вы время даром не теряли! Уже со всеми договорились! – восхитился Валерий Васильевич оборотистости полицмейстера. – Не прошел, значит, даром опыт Болотной площади?!

– Так, точно! Не прошел! – бодро отчеканил Околоков. – Но это еще не все…

– Слушаем, вас, внимательно, Владимир Александрович, – подбодрил его Афанасьев.

– В целях локализации и не недопущения растекания людских масс, заряженных отрицательными эмоциями с места их первоначального сборища, я договорился с мэрией и она пообещала к воскресенью выделить необходимое количество тяжелой техники в виде грейдеров и бульдозеров. Они будет стоять в первой линии оцепления. Во второй линии оцепления будут находиться части ОМОНа, СОБРа и Росгвардии, которые будут принимать «клиентов» на выходе. Как только площади будут заполнены мы тяжелой техникой перекроем ей свободный выход, после чего наступит основная фаза по наведению правопорядка. Третью линию будут составлять автозаки и пассажирские транспортные средства, временно реквизированные у местных ПАТП для полицейских нужд. Там же будут находиться и некоторые воинские части московского гарнизона, с командирами которых я тоже уже договорился и скоординировал план мероприятия.

Тут Владимир Александрович, несколько замялся, и это обстоятельство не укрылось от проницательного взора Афанасьева:

– Вас что-то смущает, Владимир Александрович? – участливо поинтересовался он.

– Сегодня днем ко мне подходил Кургинян88 со Стариковым89. Они предлагали поддержать правоохранительные органы, как и в 2012-м, обещая вывести на улицу своих сторонников, в количестве не менее полумиллиона.

– И? – выгнул бровь Афанасьев.

– Я взял на себя смелость отказаться от их предложения.

– По какой причине?

– Видите ли, – опять замялся он, но быстро справился со смущением, – при нынешних обстоятельствах это грозит массовыми столкновениями, а значит и кровью. А при виде первой крови, сами знаете, любая толпа начинает звереть и тут уже и до смертоубийства недалеко. К тому же, я полагаю, не годится в наше и без того неспокойное время, натравливать одну часть общества на другую. Перед лицом внешнего врага надо не собачиться друг с другом, а объединяться.

– Ага, – откликнулся со своего места военный разведчик Костюченков и, прищурившись, заметил с ехидцей, – значит, жесткие действия ОМОНа призваны, по-вашему, сплотить общество?

– А кто говорил про жесткие действия ОМОНа? – в свою очередь неподдельно удивился Околоков.

– Тогда я ничего не понимаю, – пробормотал моряк, разводя в искреннем недоумении руки.

Все вопросительно уставились на министра внутренних дел,